В Россию приходит «финансовый апартеид». В чем он выражается?

Росстат нас обрадовал: технической рецессии (это когда валовой внутренний продукт падает два периода подряд) удалось избежать. Мол, за второй квартал российский ВВП подрос в годовом выражении до 0,9%, а с учетом первого квартала с ростом 0,5% средний темп пока 0,7% в годовом выражении.

Из гипермаркета — на Большие Исады
Но мне почему-то от этой новости привиделась фигура в кожанке и с наганом, вопрошающая: «Президент дал вам указание догнать по ВВП Германию, а вы, агенты Госдепа, гоните нас за Гаити»! (Про Гондурас, кстати, не надо, в Гондурасе минималка вдвое больше нашей.) К той же категории медвежьих услуг можно отнести радостное опровержение Федеральной налоговой службы о том, что средний чек россиян в июле вырос, а не снизился, как утверждал за пару дней исследовательский центр РОМИР. Только размер среднего чека ФНС называет 424,54 руб. (рост на 1,1% к июню), а РОМИР — 546 руб. (снижение на 1,8%).

Конечно, благодаря нашему колоссальному прогрессу в развитии образования и ЕГЭ в частности, а также неустанным трудам центральных телеканалов у россиян начисто атрофируется способность выстраивать причинно-следственные связи и аналитически мыслить, но не до такой же степени. Все-таки не все еще подросшее поколение дожило до атеросклероза, а молодое не все смотрит телевизор (точнее — вообще не смотрит и правильно делает). Данные ФНС, на первый взгляд, точнее — онлайновые кассы же. А РОМИР — это опросы населения. Но обращаем внимание на дельту между показателями — это та доля потребительских расходов, что оседает на Больших Исадах и прочих подобных местах. И эта доля растет, поскольку из гипермаркетов покупатель возвращается на базары и базарчики, магазины-дискаунтеры и мелкие торговые точки. При всем почтении к ФНС, в данном случае РОМИР, по-моему, ближе к жизни и фиксирует типичное поведение населения в условиях углубляющегося экономического кризиса.

Мрачная стабильность
Почему кризис будет углубляться? Ведь вожделенная макроэкономическая стабильность налицо — ничтожный по мировым меркам госдолг, огромные резервы, к концу года они ожидаются более 9% ВВП, устойчивая банковская система, положительное сальдо внешнеторгового баланса. Да, малый и средний бизнес вымирает со скоростью примерно 6% в год, но крупные корпорации и банковский сектор лопаются от денег — и как эта стабильность сочетается со столь мрачным прогнозом?

На то есть ряд причин. Отказ наших экономических властей от модели, построенной на потребительском спросе (которую, кстати, в условиях надвигающейся стагнации усиленно развивает Китай). Изъятие из потребительского сектора денег в бюджет и далее в госрезервы через постоянно ужесточающуюся фискальную политику — это нарастающий тренд, далее это изъятие будет только нарастать. Ошибки (или умысел) с управлением госрезервами — вложение в юани заведомо убыточно из-за постоянной девальвации юаня (утверждают, что потери бюджета в августе доходили до 1 млрд. долларов в день). А Китай и не думает прекращать девальвацию из-за торговой войны с США.

И снова «потерянное десятилетие»?
Получается, что наши финансовые власти изымают через фискальную систему деньги из наших кошельков и финансируют (а даже не кредитуют) ими экономику Китая. Углубление торговой, а теперь уже и валютной войны компрометирует модель экономики, построенной на сырьевом секторе — продажи российского сырья начинают падать пугающими темпами. А вот причин выхода из кризиса и перехода российской экономики на темпы роста в 3-4% годовых пока видно все меньше, похоже не только автор, но и наш Минэкономразвития назвать их не готов.

Вывод предельно прост: поскольку в макросистемах все процессы развиваются инертно, мы на пороге очередного «потерянного десятилетия». Потерянные десятилетия у нас отсчитываются с 2008 года, автор склонен их отсчитывать с 2005 — начала трансформации политической системы.

От сословий к апартеиду
Поскольку денег для распределения внутри правящего класса становится все меньше, то и госполитика по изъятию денег у населения становится жестче — упомянутые уже онлайновые кассы, растущие штрафы, ускоренный рост цен на товары и услуги, спрос на которые наименее эластичен — то, что вы покупаете каждый день, дорожает быстрее, чем «бентли». Неудивительна стагнация в розничной торговле, стремление населения экономить на всем, при этом 75% не хватает денег до зарплаты.

Одновременно рекорды продаж ставят люксовые магазины, растет продажа упомянутых «бентли». Вот и приходит на смену «сословное обществу» российского социолога и философа Симона Кордонского (сословия чиновников, силовиков, бизнесменов, бюджетников и т. д.) другой термин — «финансовый апартеид», то есть разделение общества на два класса — тех, кому положено иметь деньги — примерно 1% населения — и остальных.

Родственно-сексуальные связи
Авторам термина можно возразить — сегрегация по имущественному признаку есть в любом обществе. Но выражена она по-разному. И в этой шкале между Германией и Гаити мы стоим ближе не к Германии. Наблюдение Росстата: наемных работников (не собственников!), у которых официальная зарплата более 1 миллиона руб. в месяц, в России менее 12 тысяч. Уже всем хорошо известно: чтобы попасть на работу с высокой по-настоящему зарплатой, необходимы связи, а не таланты. Родственные и прочие связи становятся (или уже стали) единственным социальным лифтом (осмелюсь назвать его родственно-сексуальным) в системе «финансового апартеида».

Вот это и есть основной провоцирующий фактор социальной нестабильности. Если диагноз ясен, то и способы лечения тоже ясны, только политической воли для их применения пока не заметно, скорее наоборот — как в «Ферме животных» Дж. Оруэлла. Был там такой персонаж — ломовая лошадь Боксер, который на любые ситуации всегда реагировал одинаково: повышал соцобязательства и требовательность, пока не откинул копыта.

PS. В комментариях к предыдущей публикации меня покритиковали, мол Россия давно от долларов отказалась и «переложилась в евро и золото». Поэтому еще раз рекомендую прекратить просмотр телепередач, особенно новостей и ток-шоу на центральных телеканалах. Доллары — это примерно 20% наших золотовалютных резервов (евро — чуть более 30%) и примерно 65% валютной выручки от экспорта. Примерно такова же доля доллара в валютных расчетах (а с Китаем так все 75%), хотя ЦБ старается ее уменьшить и перевести в евро или иные валюты. Расчеты в национальных валютах — это заветная мечта как горизонт, скорее на биткоины перейдем. Про юани я уже все сказал, в любой другой стране начальники центробанка и минфина за такие вложения не только бы поста лишились, но и свободы.